январь 2016
*
Все эти непростые годы волнуют по-настоящему меня только две вещи. Подмена в культуре и церкви христианского отношения к жизни и к ближнему (то есть, собственно, христианства) какими-то обрядовыми арабесками в идеологической глазури, и - недостаток непосредственного Церковного общения. Этим описывается весь, пожалуй, внутренний мой и внешний конфликт. Разрешения пока не нашел, так чтобы - вполне....
*
Донеси мои письма до всех, кому я написал
и уже навсегда от себя никому не отправил, -
если это молитва, то сказанного достаточно, даже с лишком... а если это только стремится стать молитвой или стремится стать молитвой общей, вслух - тогда пишется стихотворение, поэма, снимается кино.... вот зачем-то Златоуст пишет:
"Господи Боже мой, вем, яко несмь достоин, ниже доволен, да под кров внидеши храма души моея, занеже весь пуст и пался есть, и не имаши во мне места достойна еже главу подклонити: но якоже с высоты нас ради смирил еси Себе, смирися и ныне смирению моему; и якоже восприял еси в вертепе и в яслех безсловесных возлещи, сице восприими и в яслех безсловесныя моея души, и во оскверненное мое тело внити. И якоже не неудостоил еси внити, и свечеряти со грешники в дому Симона прокаженнаго, тако изволи внити и в дом смиренныя моея души, прокаженныя и грешныя; и якоже не отринул еси подобную мне блудницу и грешную, пришедшую и прикоснувшуюся Тебе, сице умилосердися и о мне грешнем, приходящем и прикасающем Ти ся; и якоже не возгнушался еси скверных ея уст и нечистых, целующих Тя, ниже моих возгнушайся сквернших оныя уст и нечистших, ниже мерзких моих и нечистых устен, и сквернаго и нечистейшаго моего языка".
А я только теперь могу это от себя произнести, без "художеств" (знаю - и Златоуст без "художеств" молился). Хотя ведь я сотни раз читал эту молитву, но, боюсь, тогда-то я и привирал, когда причащался: не было такого самосознания и не верю, что хоть у кого-то оно случается после недельных "правильных и успешных" упражнений в самоочищении... Господи, я ведь хуже всякой бляди и от блядства своего едва отошел, у меня душа и тело - хлев навозный вонючий, губы от блевотины не просохли - так эта церковнославянская вязь на современный русский переводится, если не грубее... а вот теперь, когда не вру - кто меня причащать возьмется?...
Ну, да Бог с ним, со Златоустом - он свое течение совершил... вопрос в том, что нам с тобой делать, брат: стихи писать или достанет молиться про себя, кино снимая спичечным коробком? кому наши молитвы вслух нужны, как молитвы?....
*
Очень хорошо, когда за тебя кто-то молится, о спасении души твоей... Бывает сведет жизнь людей на время и разведет, как бы не навсегда... И смысла в этом общении никакого не было, и на выходе из этого общения никто не в прибытке... Но вот когда помолишься за "никчемного" человека на твоем пути, вот тогда понимаешь: оно дороже-то ничего и не вынесешь из встречи, общения... Может, вы врагами расстались, а он, вот, иногда молится за тебя. Неважно, какой он там из себя молитвенник. Как может, так и молится. И это очень хорошо.
*
Сегодня здесь публикуются стихи из "моей Одигитрии", радующие меня своей "прожитостью"... сегодня, вспоминая их, могу просто сказать, что нет в них ни запятой лжи, наигрыша, что они и не обязывают никого ни к чему, як шо автор "отработал" все эти "программки" так же неуклюже, как легла стихопись... но эта неуклюжесть мне дарит улыбку вполне радостную и светлую, вполне благодарную, нисколько автора не смущая...
Это я так написал, объяснительно, чтобы случайному читателю ясно было вполне, что это тут происходит, буде бы случайный читатель таким вопросом озадачился...
*
Вот ты говоришь: слова не имеют смысла... Это очень верно. Жизнь - это чудо, которого никто не отменял... И жизнь, которую человеку даром предлагает Господь - чудо, переживаемое непрерывно, сплошное таинство... Её содержание неизреченно. Стихи, вообще любые слова ценны только тогда, когда за ними это неизреченное стоит неотступно, этим неизреченным и ценны, не имея никакой ценности автономной...
*
Паисий Святогорец говорит, что если ты захочешь, кроме Бога, с кем-то дружить на земле - подружись со святыми... (Если ты захочешь пожениться - женись на святой, - добавил бы я)... А если святых среди твоих ближних нет - дружи с дикими животными... И Арсению Великому было откровение: Беги людей, Арсений, и спасешься...
Святые - это, конечно, не вот уж собственно признанные всеми святые... Святые - это те, с кем вы общаетесь Христа ради, не ради самих себя, те, кто взыскует святости в общении с тобой, с кем в общении ты взыскуешь святости.... Сохранять такую планку в дружбе годами по-человечески вообще невозможно, только персональным промыслом и даром Божиим, но на время такими сообщниками могут становиться поэты, например, или соседи по койке, палате в психиатрической лечебнице. И на службе, конечно, только на службе люди друг с другом совсем редко и мало общаются, там, все больше, каждый за себя перед Богом....
*
из 2008-го года
О СМИРЕНИИ
Сколько я ни думаю о смирении, все мне кажется, что это что-то нечеловеческое. Вот когда Господь, Свет, входит в грязные воды Иордана - это Смирение.Он крестился, не думая о чуде, которым Его Крещение стало."Оставь теперь, ибо так надлежит исполнить всякую правду". Человек на семьдесят частей (из ста) состоит из воды, а Он вошел в эту загаженную воду абсолютно открытым, доступным, как крещенская вода, за которой приходят и мусульмане, и атеисты, и все. Конечно, Иордан обратился вспять и, конечно, потом эта грязь, как качели, вернулась, чтобы издеваться над Ним в Его доступности, чтобы Его унизительно убить. Вот это смирение - сделать Себя доступным. А у людей откуда смирение?Мы же все итак доступны. Правда, иногда, благодаря кастовым и классовым различиям, удается уподобляться Христу. Но это - в очень узком контексте и исключительно Его Личным действием, не ради правд наших. Опять - Его смирение. А мы только терпеть можем. И когда мы начинаем "смиряться", мы же закрыты, себе на уме. "Вот ,мол, я смиряюсь, свиньи вы все жестокосердные. "Сами доступны и продажны, как проститутки, а при этом закрыты. Все с точностью до "наоборот". И понял я, что если я и терплю что-то в жизни, так это только самого себя. И поэтому Господь милостивый иногда меня смиряет.
+ + +
Беспощадная милость Твоя,-
нет, стихами ее не опишешь.
Окалявшись опять, как свинья,
хрюкну:
"Господи, Ты меня слышишь?"...
И опять не смолчат Небеса,
и бесстыдство стыдом обернется,
и, неправильной рифмой, слеза
набежит из пустого колодца...
Бесконечная милостьТвоя.
БЕСЕДА ОБ ИМЕНИ
Сколько ни говори об имени - оно будет больше сказанного. Оно больше, чем знак, символ, знамя, герб и так далее. Оно больше, чем мантра, больше, чем заклинание. Включая в себя свойства и качества вышеперечисленного, ничем из этого оно не является. Собственно имя и наполняет энергией, скажем так, и то и другое и пятое. Что такое имя, кроме того, что это - имя, я сказать не могу. Но я могу сказать, что в имени самое важное. Это возможность по нему поминать человека за Божественной Литургией. Если имя не дает человеку такой возможности, быть поминаемым за Божественной Литургией, значит его имя ущербно. У меня и у большинства моих друзей такое имя уже есть, понимаете о чем я? Мы сделали себе имя, какое ни нам, ни кому угодно не снилось. Спрашивается:
Зачем тогда все - аккаунт, литературное имя и так далее?
В пределе - чтобы имя твое (и твоих друзей, которых ты, безусловно, любишь уже и хочешь любить еще и еще) поминалось за Божественной Литургией всегда. Вот великий Пушкин - много ли у него молитвенников? Мало, это и в голову почти никому не приходит. Скажете - а ему и не нужно, он итак... Неправда. Иоанна Златоуста, Василия Великого - я не стану перечислять всех - поминают за каждой Божественной Литургией. Потому что участие, пребывание в Божественной Литургии - это и есть смысл жизни.Конечно, речь идет не только о божественной литургии, в привычном для всех метонимическом значении этого Словосочетания, но это отдельная тема. А еще - кроме имени у нас есть таланты, за которые с нас спросят.
Я, я, я - что за странное слово... Имя и талант - это не "я". Это нам дано, чтобы послужить Богу, и опять-таки, быть принятыми Им к Вечному Литургическому Общению.
*
вот, без обиняков, да... 22 марта 2008-го года:
Когда я писал о Суде, я уже говорил, что не хочу, чтобы меня брали (от-"Брак") в парандже. Тем более - в парандже православной. Я хочу Ему нравиться. А чтобы Ему нравиться - нужно что-то делать. Вот я и делаю.
Единственный Новозаветный Священник - Господь Иисус Христос (Это Чудовище!). Совершитель всех, без исключения, Таинств Сам-Голова. Пресвитер, или, в речевом обиходе, священник, батюшка, иерей, поп и т.д. - есть раздаятель Святых Даров и предстоятель молитвенного собрания христиан по доверию общины. Больше он - никто и зовут его никак. А посему, отныне можно просто: Федор. Всем можно.
И если я от кого-нибудь здесь еще раз услышу: Батюшка, благословите, - я его так КАДИЛОМ БЛАГОСЛОВЛЮ, шта мала ни пакажиЦЦа.
Благословение ГОСПОДНЕ на вас, ТОГО благодатию и человеколюбием, всегда ныне и присно и во веки веков...
Хм. Протестантизмом не попахивает? Попахивает. И это - единственно здоровый дух внутри смердящего персонифицированным антитипом православия.
А знаете, друзья, что я теперь чувствую? Я чувствую, что:
Такой я Ему нравлюся больше.
Аминь.
и это уж навсегда, хоть вверх, хоть вниз тормашками...
*
ШТРАФБАТ ОТЦА ФЕДОРА
(здесь немного, но на похороны (отца Федора, конечно. Я - бессмертен) хватит)
Не, нельзя этот талант держать за пазухой. На него можно и прикупить че-нибудь.
ВВЕДЕНИЕ
Для кого-то решение идти за Христом - верная смерть в этом мире. Но люди на это решаются.
АНДРЕЙ (ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ)
Вот где мне действительно пригодился поповский подрясник - так это на трассе и в зоне, куда меня, боюсь, не пустили бы без него.
Там, где исповедь своей кинжальной беспощадностью и искренностью, мягко говоря, выгодно отличается от того что, как правило, происходит в храмах - даже там Андрей поразил меня, сумел "отличиться". Неважно, за что и сколько он сидел, но к моменту нашей встречи кастово принадлежал к числу "осужденных", которым "нельзя работать". Чин не позволяет. Из моих штрафбатовцев он и есть "первозванный", так само получилось. Вспыхнул Андрей сразу и навсегда. Когда он освобождался, сотрудники - у них есть такой прикол - нагадали ему возвращение через полгода. Скажу наперед - Андрей не вернулся. У ворот его ждали с выгодными коммерческими предложениями. Человек-то был уважаемый среди "своих". Андрей отказался. Он пошел за Христом. Естественно, на земле нашей грешной (кроме "своих" опять-таки) никому он был не нужен. Но Андрея это-таки не смутило. Было разок, после вылета из очередной обители, где он подвизался трудником (ну все, не нужон больше, стройка кончилась)Андрей напился и приехал ко мне:
- Все, батя, не могу больше. Хочется кого-нибудь уже грабануть и - будь что будет...
Понятно, что в зоне ему-то было бы комфортнее. Но "батя" его удержал.
...Вскоре после этого Андрей, подвизаясь в очередной строящейся обители, упал с крыши и сломал пяточную кость. Это больно. Особенно больно ходить. Настоятель выдал ему деньжат на тачку до хирурга и обратно. Но Андрей поехал в больницу пригородным автобусом, с двумя пересадками. Зная мое бедственное положение, он решил съэкономить деньги, чтобы отдать их "бате".
Блин, даже сейчас, когда пишу, слезы текут, Андрюха..
- Хоть что-то доброе для тебя сделаю. На!
Лицо у него светилось.
Представляете?
...Всего на воле Андрей прожил три года. Не спился и так никого и не ограбил. Как-то мы с ним приехали на источник Семь Ключей. Я искупался и его подначиваю. А он улыбается так, совсем по-детски, смущенно:
- Ты чо, бать? Я если разденусь - все паломники разбегутся,-и чуть расстегнул ворот рубахи, показывая мне свой "иконостас" нательный.
В последней строящейся обители, где он подвизался, его благословили на подрясник. Андрей, наверное, выпил с друзьями и пошел купаться. И утонул.
Мне бы такой подрясник. Поздравляю, Андрюша, солнышко ты мое ненаглядное.
*
РАВЕНСТВО
(заметки миссионера)
Я - хронический алкоголик. Это - диагноз. Болезнь - неизлечима. Миссия - невозможна. И мне даже хватает свинства ни от кого этого не скрывать.
...В областной наркологической больнице меня знают, наверное, все. Я - человек-легенда. Когда я поступал туда в третий раз, санитар, которого я в глаза прежде не видел, на мой пьяный вопрос (ох и рожа у меня была!):
- Ты-то откуда меня знаешь?,- ответил:
- Да кто ж тебя здесь, отец Федор, не знает?
Впрочем, так было не всегда.
Два раза в месяц отец Федор при параде, что называется, посещал мужское отделение областной наркологической больницы (хорошо, что ТОГДА его в женское не пускали!). Встречали его хорошо. Аудитория доброжелательная собиралась, можно даже сказать, заинтересованная. Придет отец Федор, разложит причиндалы и давай читать акафист "Неупиваемой чаше". С чувством, с толком, с расстановкой. Даже со слезами. Хорошо хоть мужикам сидеть разрешал, чучело, во время акафиста. Там половину еще колбасит с похмелюги и от колес, а он им - акафист шпарит. Вершины поэзии! Потом маслицем помажет, проповедь расскажет. Гладко все выходило. Но отец Федор, глядя в мутные глаза терпеливых и мужественно бдагодарных слушателей, мечтал об одном - снять с себя эти одежды и пойти с мужиками в курилку, в туалет. На дно.
Ну куда тому два-раза-в-месячному православному одиночке было до еженедельных протестантов, с девочками и цимбалками! Буксовала,буксовала православная миссия до тех пор, пока не СБЫЛАСЬ МЕЧТА ОТЦА ФЕДОРА.
Первые три-четыре дня после его первого поступления над ним откровенно потешались практически все. Действительно, только ленивый мог пройти мимо такого повода приколоться (или - святой). И уж, конечно, никто не называл его "отцом" (разве только ради прикола)... Не буду я здесь вдаваться в подробности, скажу только, что над отцом Федором вскоре перестали смеяться. Разве что - вместе с ним - но тут уж до землетрясения. Зауважали его. Сначала братья, потом санитары, а потом -и сестры. Когда он поступал в третий раз, одна (нет, не молодая, в матери годится по возрасту) договаривалась с ним об освящении квартиры в первый же день (ох и рожа у него была!), готовясь вкатить ему в задницу ударную дозу снотворного (сон - лучшее лекарство). И ни пьянство, ни паровозное курение - абсолютно НИКОГО уже не смущали. Если кто-нить, еще не в теме, заикался было:
-Так вроде батюшкам нельзя, - его сразу затыкали, нежно, но решительно. Самому отцу Федору отвечать не приходилось. Вообще, обо всей этой миссионерской эПОПее можно много трогательно и весело рассказывать, но тут я перейду сразу к ее Вершине:
БРАТСКАЯ ВСТРЕЧА С ПРОТЕСТАНТАМИ
В тот воскресный день мне было еще хреново. Пришли протестанты. Я, конечно, не собирался свои немощи в столовую нести. Но вот лежу я в палате, смотрю на крест и чувствую - надо идти. Хотя по всем внешним параметрам - такая подстава православной миссии. С другой стороны, мужики-то пошли, а мне потом им в глаза смотреть. Ну я и пошел. Сижу слушаю. Молчу. Тут они что-то про православие говорить начали, не в тему. Тогда я встал:
- Вы пришли Христа славить? Славьте, как умеете. А православие не трожьте, а не то уйдете отсюда посрамленными. Мной. Даже в таком состоянии.
Так и сказал. И все поняли. Финита ля комедиа. Это - другой жанр. "Ревизор", а не "Гамлет". Немая сцена. Послушали мы их, похлопали и разошлись. Да, я еще сказал, что песни вместе с ними петь не буду. Вроде во славу Божию - но такая попсня. А мужики тогда сказали:
- Мы - как он.
Потом я поблагодарил их от лица всех больных за исполнение заповеди Христовой и пожелал за это награды на Небесах. А они мне Евангелие походное подарили. Мы пожали друг другу руки и - ну вот только что не целовались. Серьезно, хорошо простились, по-человечески. Но главное не это.
Весь остаток того дня я был настоящим героем. Уважуха. У меня, наверняка, - и лицо-то светилось. А ведь я ничего не сделал.
С тех пор полотделения называет меня просто Федор, а другая половина "батя". И я, блин, не сержусь.
Читатель может спросить - а Церковь? Кто-то пришел в Церковь?
- Да почти все. Только их там не ждали. Но все равно - через меня входят, живут. Хотя я тут - ни при чем.
*
Из "Рыцаря бедного":
Полон верой и любовью,
Верен набожной мечте,
Ave, Mater Dei кровью
Написал он на щите.
МАМА
МЕНЯ БЬЮТ
(субботние похвалы Богородице)
А Ты стой и не вмешиайся. Так положено. Просто - смотри с участием. И Тебе Самой оружие пройдет Сердце.
Кто мог это вынести, какая мама? Только - Она. Ей ли не знать, что между Богом, Который Свят, Которого Она любит, и между народом, который грешен, Ее народом, который Она - Плоть от плоти его, Кровь от крови его - тоже любит - дистанция. Народу без Бога плохо, - вина нет у них, - народ без Бога чахнет и вымирает. А ведь народ - Божий. Потому Она его и любит, что не простой народ. Ну вот как, эту дистанцию уничтожить, как? Или Богу стать грешным (СВЯТ СВЯТ СВЯТ - кому такой бог нужен?) или народу стать святым. Значит - второе. Бог, через Тебя, Красавица, уже вошел в плоть и кровь Твоего народа. Из Пречистыя Твоея Плоти, от Пречистых Кровей Твоих исткася Тело Сына Человеческого, Молоком Твоим, Жено, введен в силу Отрочати, Трапезой Твоей, Хозяюшка, выкормлен в Мужа Совершенна, Рученьками Твоими Златозарными, Мастерица, Художница, приуготовлены одежды Его Земного Служения. И что? Бог по-прежнему Свят, а народ, по-прежнему - грешен. Как изжить дистанцию? Как ее умертвить, уничтожить, на ремни порвать, не сердись на грубияна, Владычица? Только вот так.
Ты же Сама этого хотела. А Он Тебе ни в чем не откажет. Он же - Хороший Сын. Стой и смотри, Ненаглядная. Смотри с участием. А слезы, да, катятся. И Сердце - болит. Но Ты - радуйся.
И еще у меня просьба к Тебе. Тебя уже, наверное, достали: "ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦА, СПАСИ НАС". Какое вам еще-то "спаси", честное слово? Издеваетесь, что ли? Мало вам, что ли? Прям богохульство какое-то. Но они это - не со зла, по невежеству. А просьба у меня такая:
Пресвятая Дево! (ну дальше я немею говорить, Ты Настолько Прекрасна!)
Посмотри на меня, на нас посмотри с участием.
Аминь.
*
21 мая 2008-го...тоже забавно, за год до Юникаста
КЛАССИКИ И СОВРЕМЕННИКИ
(антифоны к дневниковым записям Данила "О монтаже и драматургии")
Литературное (поэтическое в особенности) служение должно быть исключительно миссионерским, рече-жреческим, как говорит Данил. От всякого академизма нужно уходить. Никаких классиков - одни современники. Поэтическое слово должно работать. Любое неработающее слово, кем бы оно не было сказано - в задницу. "Жадный, жаркий, голодный живой опыт". Поэтическое выступление должно быть организовано так, чтобы в зале не оставалось зрителей - только участники действа. Поэтическая книга, по примеру Спасителя, должна преподаваться так, чтобы читатель мог ее слопать. Во всем должна быть нефиксируемая одноразовость и плодотворная неповторимость. Плодотворная - значит, путь зерна, любая поэтическая выходка должна уходить в говно, а не в анналы. Всякой человеческой славы - избегать, а когда настигает - корежить ее беспощадно, высмеивать и превращать во что-то удобоваримое, съедобное. Всем - жрать немытыми руками (образно говоря). Ничего не жалеть, ничего. Верить, что лучшие песни ВСЕГДА еще не спеты. Дичать. Рычать. Молиться.
*
"Приходящего ко Мне не прогоню",-
так Спаситель говорит, Господь Иисус Христос, Глава Церкви. Говорит и не продолжает. Ни одного условия. Лишь бы ко Мне.
Тут, как обычно, я все упрощаю. Ну нельзя же, действительно, вот так вот - с корабля на бал, без подготовки. Должна же быть хоть какая-то дисциплина встречи. Какие-нибудь заранее оговоренные условия. Чтоб человек хоть знал, что идет встречаться с Богом и кто-то постарше и поопытней, со стороны, мог подтвердить: да, мол, встреча состоялась. Подтвердить и засвидетельствовать. Ну и проконтролировать потом, чтобы не забыл новичок, что, да, встретился уже. Ну и подсказать, конечно, что делать нужно и как, чтобы не замыливался факт встречи. Да это любому нормальному фанату понятно: если нет личного общения, должен быть хотя бы автограф.
Тока Христос автографы не раздает, Вездесущ потому. У Него все - на Личных Связях строится. С вами, грит, во все дни жизни вашей. И ученики Его, святые называюЦЦо, тож не раздают. Дажи ни хотять чоп йим служили - сами, грят, за тем пришли, чоп паслужить. Ни хрена йим ат нас ненадь. У них вить все вверьх тормашками. У них дела - от веры и святости, а не святость от дел. Да и за дела они все это не почитают вовсе. А вера говорят - от слышания исклюцительно, не от дел, опять-таки. Вапче они дружить с нами хотят и чудесами заигрывают изо всех сил. А мы - нет, ни фига. Мы икон понавешаем, встанем перед ними на коленочки и погнали:
- О святый всехвальный всеславный всенепременный архиважный толстокожий пренедосягаемый быстроногий и многорукий, Какбогчерепаху!...
Какая уж тут дружба?!..
(только непонятно, кто же тогда автографы раздает? на вечную память?)
Метки: ОНИ Ж КАК ДЕТИ...
------------------------------------------------
язык того времени и формата...
Давеча на устюжно-ориентированном ресурсе процитировал Александра Сафонова и Владимира Белякова, коллаж подвесил со стихом про состав человека... Нынче окликает меня директор библиотеки, через улицу, вся такая сияющая:
- 80 процентов воды (счастливо тыча в себя пальцем в грудь). С Праздником!..
Может ли быть пишущему признание и внимание выше и дороже такого?
Когда б вы знали, благодаря чему из такого сора растут стихи, не ведая стыда... Или - кому....
*
Смерть стоит того, чтобы именно жить... Никакой тебе стоящей смерти не видать как своих ушей, если ты жить не будешь... И любви настоящей тебе, скорее всего, не видать, если ты ждать не согласен...
*
Надо же на склоне лет так полюбить монашество!... к старцам-то я всегда с большим почтением, но, собственно монашества никогда не понимал, если не сказать: не принимал... не то теперь... с ума сводит и голову кружит красотища пути, дыхание перехватывает... вот же ж...
*
Великий Шекспир по-хорошему аполитичен даже в "Хрониках.." Все у него имеет нравственную причину и нравственное следствие... а мы что творим? у нас все с точностью до наоборот: бытовые и естественные, органические процессы толкуются и прогнозируются от политики... ну, уроды, чо...
His silver skin laced with his golden blood - попробуй-ка это на русский перевести?.. "его серебряную кожу украсила его золотая кровь" дословно. Это из "Макбета".
*
Скучнейшей апокалиптической зимой решающее значение будет иметь одно: где ты теперь, с кем ты сейчас... как и всегда, впрочем... разница только в том, что поздно будет линять и менять окраску. В чем застанет - в том судьба.
*
Дело совсем не в том, чтобы написать или прочитать хорошее стихотворение. Через год занятий любая бабушка из творческого объединения "Рифма" будет писать хорошие стихи не хуже вашего. Дело все в том только, чтобы быть. Письмо, чтение, слушание - форма бытия... Если этого нет - всё мусор, как Мандельштам в недоброй памяти исполнении актеров. Писать - труд, читать - труд, слушать - труд... Ничего самодвижного ни в одном стихотворении нет, значение имеет только непосредственный разовый наполнитель...
*
Вокруг оси вращается глобус, а у Земли если и есть ось, то Земля вращается вокруг Солнца и пред лицем Солнца, вместе с осью, как ягодка можжевельника вокруг тыквы, с крученой подачи.
*
Засуха в Эфиопии ставит под угрозу миллионы людей... забота о них могла бы ненадолго объединить человечество...
*
Одигитрия. 29.01.16... Вместо эпилога... Откликался ли ты вот так на зов Божий, на зов Красоты, если угодно... Эта животина (имеется ввиду собака Джарма), самозабвенно летящая навстречу хозяину, смиряет до слез.
Джарму кормит Мама, да и соседки сердобольные к ней не без внимания... Но признает только меня. Каким же безстыдством на этом фоне звучит человеческая прибаутка "кто за девушку платит, тот её и танцует"...
*
Отрадно видеть неоплатонизм во множественности январских празднеств приличиствующей эпикурейству