***

Когда я тело успокою, тогда в душе воздвигну храм, и две руки, лиясь рекою,

сотрут в песок суетный хлам.

Дай, Бог, тогда подняться с места и в час, когда сиделки спят, дойти до Города Невесты, ворчливым посохом скрипя.

Потом, глядишь, назад вернуться, и над Российския холмы, пока сиделки не проснутся, тревожа хладные умы,

ужо тряхнуть жезлом пророка: сказать, что влажен, одинок… в пустыне Ближнего Востока пылает полевой цветок.